Одна нота
может изменить симфонию

Алексей Бирман и Яна Бычкова

Они танцевали сначала десятку, теперь только стандарт, несмотря на то, что в своей профессиональной карьере Алексей танцует латину. Редкое взаимопонимание отличает эту пару. Каждую тренировку Яна видит как ступеньку в бесконечной лестнице к совершенству, а каждый турнир как маленький шаг к большой мечте.

АП: Алексей, Яна, как и когда вы познакомились?

АБ. 2009 год. Я тогда работал преподавателем в Танцевальной студии «Танцмейстер». Только начинал свою преподавательскую деятельность. Яна пришла на пробное занятие к нам в студию. 

ЯБ. В бальные танцы я пришла в 39 лет в университетский клуб СБТ «Грация МГУ». Я тогда пела в хоре МГУ, и моим первым партнером был один из хористов, который танцами занимался давно, но никак не мог найти себе постоянную партнершу. Поскольку танцевание было моей мечтой с детства, я, наконец, вырастив детей, защитив диссертацию  и заняв свою нишу в научном сообществе, решила осуществить эту самую мечту. Хотя бы ненадолго и  для себя. За полтора года мы перешли из Н-класса в Е, но  мой партнер рос очень медленно, и в какой-то момент я поняла, что надо искать более динамичного в развитии танцора. Надо сказать, что за полгода я пробовалась со всеми свободными возрастными партнерами. В результате чего у меня возник стойкий комплекс неполноценности, мне все время объясняли, что я виновата во всех бедах пары – не так стою, не туда иду и т. д. Я приняла решение: сначала надо научиться самой стоять в паре, вестись, правильно выполнять движения, а потом уже искать партнера для спортивного танцевания. Было лето, самое глухое для танцоров время. Я стала просматривать сайты, на которых были бы объявления об индивидуальных занятиях. Нашла три сайта с опцией «оставьте Ваш телефон, и наш сотрудник Вам перезвонит». Из «Танцмейстера» мне перезвонили в тот же день и пригласили на пробный урок. 2 июля 2009 года я пришла в клуб, где мне представили Алексея. Перед уроком он сначала со мной побеседовал. И преподаватель, и урок, и цены клуба меня устроили. Надо сказать, что тогда я не думала о долгосрочной перспективе, но формат обучения мне понравился (понятие Про-Ам тогда мне было неизвестно). С тех пор существует наш альянс. Уже нет «Танцмейстера» в том формате, в котором я начинала в нем танцевать, и вообще многое поменялось. А мы вот танцуем.

АП: Почему Ваш выбор пал именно на европейскую программу бальных танцев?

АБ: Это не секрет, что конкурсную карьеру я продолжаю уже много лет только в латине. Изначально мы с Яной начали танцевать в программе 10 танцев. Но через несколько лет Яна решила перейти только на европейскую программу. Я был не против. Несмотря на то, что я латинист, европейская программа вызывает во мне особые чувства! А музыка это отдельная история. Латинская музыка не способна вызывать во мне те чувства, которые способна вызвать европейская! В душе я абсолютный десятник. Мне не удалось реализоваться в 10 танцах в спорте, так как времени и сил на две программы не хватало, пришлось переходить на одну. По стечению обстоятельств, на латину. Но благодаря Pro-Am я реализуюсь как танцующий тренер, что для меня является не только работой, но и большим удовольствием. Ведь фраза «бывших танцоров не бывает» относится не только к тем, кто закончил свою профессиональную карьеру, но и к тем, кому пришлось выбрать одну программу.

ЯБ: Европейская программа – это моё. У меня от этих танцев душа поет и радуется. По стилю, по образу восприятия танца, по настроению, по ощущению себя. Это именно то, что мне эмоционально близко. Мне, например, нравится, что я могу не афишировать свои эмоции, а скрыть их за маской «благородных манер». Наверное, это какие-то детские комплексы, от которых мне трудно избавиться. Пять лет назад мы закрыли вопрос с  латиноамериканской программой, хотя танцевали-то  десятку. Не то, чтобы она у меня не шла, вовсе нет. Физически я бы вполне потянула, а вот эмоционально мне танцевать ее сложно. Хотя после некоторых турниров я беру один урок латины. J

АП: Какой у вас график тренировок?

ЯБ: График тренировок я сама для себя определила довольно жестко и стараюсь от него не отклоняться. 3 раза в неделю по 60 минут. Многим может показаться, что этого мало для роста. Если честно, то этого действительно мало, но финансы не позволяют мне большего. В программу моих занятий дополнительно входит еще еженедельный полуторачасовой урок по балету у балерины театра Станиславского Анастасии Блохиной. Это позволяет эффективно работать над пластикой, правильной классической постановкой позиции. С точки зрения физической нагрузки для меня лично 4 занятий достаточно, чтобы стабильно поддерживать физическую форму, а организм держать в тонусе. Если честно, физически «убиться» можно и  за час. Чем я и занимаюсь.

АБ: Яна ответила развернуто, мне практически нечего добавить. J

АП: Что для вас важнее всего в вашем партнерстве?

АБ: Взаимное уважение, конечно-же, это главное! Ещё очень важным фактором, особенно для людей с плотным графиком является совпадение желаний ученика и возможности тренера и наоборот. Часто бывает, что танцующий тренер не может обеспечить желаемое количество уроков ввиду плотного графика турниров и тренировок. Или наоборот, тренер хочет, чтобы ученик брал больше занятий, а ученик не может или не хочет заниматься больше. С Яной у нас полное совпадение желаний и возможностей с обеих сторон. Мы всегда находим возможность подстроиться друг под друга и скорректировать свой график.

ЯБ. В партнерстве для меня важно уважительное отношение партнеров друг к другу, взаимное доверие, честность и порядочность. Все тараканы, включая личные претензии, обиды, недоразумения, остаются за пределами паркета. Но у всех людей иногда случаются события, которые трудно преодолеть и сдержать себя. В этих случаях в нашем альянсе практикуется максимально возможная выдержка и  взаимопонимание.

АП: Почему вы танцуете? Для чего или зачем, как угодно?)

АБ: Танцы это образ жизни. Для человека, для которого работа над собой и творческий поиск становятся частью жизни, отказаться от этого и переключиться на что-то другое очень тяжело. Это не значит, что в другом нельзя найти возможность для самореализации и творчества, но танцы настолько многогранны, что найти им замену крайне трудно.

ЯБ: Я танцую, потому что для меня танец - это параллельный мир. Танцы дают возможность оторваться от повседневной жизни, которая превращается в связку дом-работа. Это своего рода перезагрузка. Когда я выхожу из зала, я чувствую себя другим человеком. Работа над собственным телом, возможность физического  развития в уже не столь юном возрасте, откапывание в себе невиданного потенциала, все это очень позитивно влияет и на физическое и на эмоциональное состояние. В какой-то момент мой муж высказал своё недовольство тем, что я занимаюсь танцами (я могу его понять и не осуждаю). Я согласилась прервать занятия на некоторое время. Через две недели он сам мне сказал «Иди танцуй. Так для всех будет лучше». J

АП: Кто ставит задачи на урок и турнир?

АБ: Задачи всегда ставлю я, как тренер. На тренировках ставим задачу, работаем над ней некоторое время, потом на турнире проверяем, насколько успешно прошла работа. Если не получилось приблизиться к нужному результату, меняем подход. Если удалось, меняем задачу исходя из того, какая грань нашего танца оказалась на турнире самой слабой.

ЯБ: Задачи на урок ставит обычно Алексей – как тренер. Я пока еще не готова определять себе задачи занятия. Хотя иногда мне хочется что-либо отработать или откорректировать, и я высказываю свои пожелания, которые, как правило, учитываются. Когда мы берем уроки у сторонних преподавателей, задачи также определяет Алексей. Что касается турниров, раньше я испытывала безумное волнение, и  меня буквально парализовало при выходе на большой паркет. Конечно, тренер вправе требовать от ученика выполнения безумного количества задач на турнире. Именно за этим мы и выходим на соревнования, чтобы собрать все наши умения в красивый танец. Но из-за волнения все усилия сводились на нет, и получалось не очень. Чтобы избавиться от стрессового состояния, я, с подачи Алексея, стала ставить на каждый турнир персонально себе только одну задачу. Например, работа стопами. Или держать позицию. Или динамическое движение. Конечно, акцентирование себя на одной задаче зачастую рушит комплексное исполнение танца, но хорошо снимает психологическую нагрузку, потому что сознание сосредоточено на стопах или позиции или динамике. С точки зрения психологического состояния получилось неплохо, ушло волнение, танцевать стало легче, а успешное выполнение одной задачи дало возможность работать параллельно и над другими.

АП: У вашей пары есть стратегия и тактика развития?

АБ: Стратегия проста: развивать танец как можно более многогранно, стремится получать от него удовольствие и доставлять радость другим.

ЯБ: Вопросы стратегии развития нашей пары я оставляю на откуп своему преподавателю. Он лучше чувствует баланс в паре, ощущает взаимные возможности. В этом я ему полностью доверяю.

АП: Кто в вашей паре главный и кто принимает решения?

АБ: Мы принимаем решения коллегиально. Не давим друг на друга. Яна всегда принимает решения по турнирам, костюмам и макияжу очень взвешенно, внимательно изучает вопрос. Поэтому я стараюсь не вмешиваться. Иногда могу дать какие-то рекомендации и этим ограничиться. Следовать или нет, остаётся всегда правом Яны! В тренировочном процессе решения принимаю я.

ЯБ: Наверное, здесь у нас действует по умолчанию разделение труда. Я принимаю решения по турнирам, в которых мы участвуем, естественно, с согласия тренера, поскольку у Алексея свои профессиональные турниры. Мой антураж – тоже на моей ответственности. По вопросам композиций, исполнения и других танцевальных вопросов главным является Алексей

АП: Что для вас важно на турнире?

АБ: На турнире важно показать себя, не смотря ни на что. Показать свой танец, проверить качество проделанной работы. Это проверка в экстремальных условиях.

ЯБ: Для меня, прежде всего, конечно, собственные ощущения от танца, от того, получается задуманное или нет. Раньше, на заре моего танцевания, медальки и оценки судей были крайне важны. В силу разных обстоятельств, в том числе трезвой оценки того, как происходит судейство на многих турнирах, это все отошло на второй план. Хочется танцевать, а конкуренция, борьба и нервы от этого отвлекают. Я намеренно ушла в категорию С, как только мне исполнился 51 год, и с удовольствием танцую там, не борясь за место на пьедестале. Из того, что действительно врезалось в память – это мой первый турнир Про-Ам в 2010 году Rose cup. Все было таким диковинным. Танцевали в бронзе. Все места были первыми, несмотря на ужасное волнение и отвратительное исполнение с моей стороны. Потом было много турниров с разными результатами, но подробности нивелировались. Единственный турнир, который для меня важен с точки зрения результативности, это «Звездочка МГУ», потому что туда мы выходим не как учитель-студент, а как пара, и оценивают нас как пару безотносительно позиции моего преподавателя в мировом первенстве. Наша конкуренция со спортивными парами 16+ и «соковыжималка» турнира, когда приходится танцевать по 3 тура без перерыва, показывают наши реальные физические и эмоциональные возможности. И еще, именно со Звездочки я начала свои турнирные выступления, наверное, это как первая любовь! J

АП: По каким принципам строятся ваши тренировки?

АБ: От начала и до конца тренировки мы танцуем в паре. Растяжка, самостоятельная отработка, физическая подготовка - это Яна делает вне нашего тренировочного времени. Так как у нас не так много уроков, это время мы привыкли тратить только на совместное танцевание. Я стараюсь сделать так, чтобы максимум времени на уроке мы именно танцевали. Разминаемся тоже вместе, начиная всегда с базовых фигур вальса. Разминка всегда составляет минимум 15 минут от урока.

ЯБ. Разминка – это святое. Из часового урока мы 15 минут отводим на то, чтобы разогреться и почувствовать себя. Ведь не каждый день тело готово двигаться одинаково хорошо. В зависимости от состояния пары, Алексей определяет задачи на урок. Иногда поставленные задачи выполнить не получается, и тогда мы просто занимаемся физикой, то есть гоняем схемы как ложится. Это тоже порой требуется.

АП: Какой танец ваш любимый?

АБ: Медленный вальс и медленный фокстрот всегда. Из-за музыки. Остальное по настроению.

ЯБ: Я скорее могу назвать не самый любимый – это квикстеп. Остальные люблю примерно в равно высокой степени.